Новопризначений тренер чоловічої національної збірної України Айнарс Багатскіс проводить перші підготовчі збори. Напередодні команда провела перше відкрите для ЗМІ тренування.
Про призначення на тренерську посаду в збірній України, роботу в Європі, завдання в Київ-Баскеті латвійський фахівець розповів у інтерв’ю Tribuna.com.
– Когда вы получили предложение возглавить сборную Украины, сказали «ух ты» или «я подумаю»?
- Ничего не сказал, мне было интересно. Общаюсь с опытными тренерами, которые много лет в этом бизнесе. Они говорят: «Всегда бери команды, с которыми можешь что-то достичь». Не вижу ни одной причины, чтобы не мог сделать что-то со сборной Украины. В Латвии сейчас нет тренера, потому что великие имена ждали жеребьевки отбора и уже потом будут принимать решение. Я знаю часть игроков сборной Украины, их характер – мы можем достичь цели. Не говорил «ох», это чисто рабочий момент. У меня было несколько вариантов продолжения карьеры, но я выбрал именно этот.
– Почему вы согласились тренировать «Киев-Баскет»? Не будет сложно совмещать?
– И да, и нет. Я 8 лет работал в сборной Латвии. Всегда говорю: «У меня большая попа, могу сидеть на двух стульях».
– В таких ситуациях проскакивают слухи, что тренер берет в сборную игроков, потому что работает с ними в клубе.
– По секрету скажу – как бы не сделал, слухи будут всегда. Главное – результат. Каждый тренер должен быть честным перед собой и командой. Игроков ты не обманешь. Если возьмешь баскетболиста, который не тянет уровень сборной, парни это поймут. И мне в любом случае все равно, что говорят другие. Очень важно жить честно самым с собой. У меня бывали горькие ситуации. Приходилось отчислять талантливого, опытного игрока, который нам когда-то помог. Я не рассчитал – он проиграл конкуренцию молодому. Это сборная – здесь должны играть лучшие на момент приглашения игроки.
– Вы изменились за 5 лет?
– Стал намного опытнее, многое пережил – в клубах, сборной Латвии. Это делало меня только лучше. Я стал жестче как тренер. Понял – с игроками никогда не надо бороться, их не надо перестраивать, уговаривать. Иногда самый лучший момент – расстаться, просто уволить игрока и пожелать ему удачи. У нас не детский сад, что нужно говорить: «Съешь кашку. Ложись поспи». Это профессиональный спорт. Он начинается с отношения к делу.
Там в зале ребята, у которых отпуск, у которых через три недели начинается подготовка к сезону. Они могли бы купаться, загорать, лежать у бассейна, но они потеют на тренировках. Всегда есть спорные ситуации, всегда есть конфликты. И я должен все время быть в тонусе – что-то недосчитал, одну игру проиграл и понеслось как комок, проигрываешь дальше. Команда должна все время держаться в напряжении. Обычно тренера знают свои обязанности, федерация знает, менеджмент знает. А какие обязанности у игроков?
– Тренироваться и играть.
– Звучит офигенно легко и просто. А это нелегко. Нужно чтобы игрок был профессионалом не только в день зарплаты, но и все остальные 29-30 суток. Если это так, мы всегда найдем компромисс, всегда буду их защищать. Но мне нужны от них профессионализм и отношение.
– Эти 5 лет вне Украины были для вас успешными?
– Все годы были для меня успешными. В очередной раз после сезона говорю: «Меня уже нечем удивить». Но всегда находятся такие моменты. У «Нижнего Новгорода» в 5-7 раз ниже бюджет, чем у российских грандов, но мы их обыгрывали. Эти команды были в облаках, но в баскетбол играют живые люди – можно победить в любой игре. Все мои игроки потом ушли на повышение.
Баскетбол для меня – челлендж. Главное – сделать все. Не получилось – сорри. Если тренер перестает учиться – это мертвый тренер. Сейчас я был консультантом сборной Латвии U-19 на чемпионате мира у своего помощника, консультирую сборную U-16. Как-то я взял перерыв, «Даллас» дал квартиру и машину – три месяца жил только в баскетболе. НБА, D-лига, топ-университеты, которые были в 300 километрах от Далласа. У меня было по 7 часов баскетбола в день. Иногда казалось, что я уже сам мячем становлюсь. Но как-то выжил. Теперь использую полученную информацию.
– Почему вы не остались работать со сборной Латвии?
– Перед Евробаскетом-2017 информировал федерацию. Говорил: «Я не настолько богат, чтобы тренировать сборную Латвии». В прямом и переносном смысле. Тогда появилась ситуация, которую чувствуют сейчас все сборные, – окна на матчи во время сезона. Поверьте, нет клуба, который с удовольствием отпускает игроков. Не говоря уже о тренере.«Вы поработайте тут недельку, а я поеду еще кого-то потренирую». Тогда принял правильное решение.
Это был супер-челлендж – стать главным тренером в 2010 году с минимальным опытом роботы. Многим именитым тренерам предлагали такое, но они видели, что командой сложно что-то выиграть, не было интересно. Круто, что много моих игроков потом попали в НБА и Евролигу. Интересно смотреть – игрок играет у меня и много забивает, а потом в клубе сидит у «великого» тренера, а там нет и половины той статистики. Но по каким-то европейским мистическим моментам тот тренер считается лучшим. Поверьте, национальность тренера в Европе имеет большое значение – с какой он школы идет.
– Как Бродскому удалось убедить вас возглавить сразу два проекта?
– Агент говорил, что интерес ко мне был еще раньше – в январе. Но я тогда был занят с «Бамбергом». Этот вопрос не рассматривался. Менеджмент сказал: «Вообще никак». Когда разошлись с «Бамбергом», почему нет?
– Вы не считаете это шагом назад?
– Может, кто-нибудь считает. Я – нет. Может, иногда надо сделать условный шаг назад, чтобы сделать три вперед. Не считаю, что назад. У меня удовольствие от работы с этими парнями.
– Пустовой рассказывал, что если бы остался в Украине, то ему было бы скучно здесь играть. Тренировать в нашей суперлиге не может быть скучно?
– Я думал об этом. 4 года работал в Лиге чемпионов, Еврокубке, Евролиге. По сборной да – нет вопросов. По клубу – ситуация специфическая. Но украинский клуб впервые за 5 лет будет играть квалификацию Лиги чемпионов (два года назад на этой стадии турнира играл «Будивельник» – прим. Tribuna.com). Бродский хочет показать, что баскетбол возвращается на ведущие позиции. Мы можем пошуметь, если все пойдет, как надо. Эти сложные для вашей страны годы не могли остаться бесследными. Но я не понимаю, почему в Украине построено столько залов. Или не построено?
- В этом самая большая проблема нашего баскетбола?
– В Латвии, Литве и Эстонии первым делом строили спортивные комплексы в каждом маленьком городке, не говорю о больших. Хотя бы на 1-2 тысячи мест. Это не стоит дорого. Вы здесь живете и не скажете: «Почему у вас так?» В Украине не хватает баскетбольного образования. Зато физические и технические данные – сумасшедшие. Больше залов – больше детишек, больше детишек – лучше отбор.
Мужские сборные Украины U-18 и U-20 – ничего особенного. Три женских сборных играет в дивизионе Б. У мужчин только U-20 играет в дивизионе А. В Латвии полтора миллиона человек, а все команды играют в дивизионах А. У нас есть залы. Да, тренера всегда лохи – не умеют развивать игроков. Но если будут залы, будет больше игроков, будет тренерам интереснее. Об этом надо думать не мне, а правительству – где найти деньги на залы. Кто-то хочет спортивный зал, а кто-то хочет дом построить. Не знаю – это тоже может быть важным.
– Максим Гаевой писал, что вы – лучший вариант для сборной Украины. Болельщики тоже круто восприняли ваше назначение. Не боитесь расстроить много людей?
– Знаю, что я и команда сделаем все от себя зависящее на 110 процентов. Если ты после игры можешь положить руку на сердце и сказать: «Я сделал все», ты выиграл. Можешь и проиграть игру – это спорт. Тем более – баскетбол. В футболе ты можешь отстоять у своих ворот всю игру. В середине 90-х Латвия играла против Испании и не заходила на чужую половину – сыграли 0:0. В баскетболе 0:0 не сыграешь. Моя задача – придумать тактику для команды, чтобы она дала результат. Мы хорошо сыграли на Евробаскете-2011, но проиграли все игры с общей разницей «-20». В Латвии появилось выражение «красиво проиграть», а я ненавидел его. Мне лучше некрасиво, но выиграть. Качество игры забудется, а результат останется – никого не интересует, как ты проиграл. Нужно, чтобы игроки верили в это – еще раз скажу, что можно победить любого.
У меня есть много методов, чтобы заставить игроков переступить через себя. Ходил по горячим углям. По стеклу – само собой. Игроки сборной тоже будут ходить. У них будет выбор – просто предложу сделать это. Кто пройдет – тот пройдет. В сборной Латвии все проходили – даже жены, дети, подруги. Тренера – само собой, они первые.
– Чего может достичь эта сборная?
– Этот сбор – мой каприз, если можно так выразиться. Благодарен федерации, что смогла его организовать. Снимаю шляпу перед игроками, которые нашли время быть здесь, слово «Украина» для них что-то значит. Цель этого сбора – чтобы игроки меня лучше узнали. Я их знаю, но мне важно почувствовать их на площадке. В следующий раз мы увидимся в феврале за пару дней до первой игры. Это не нормальная ситуация. Но не только для нас, но и для всех сборных.
Доводилось работать с игроками, для которых сборная – бизнес-проект. Когда все хорошо, он не приезжает. Когда плохо, он первый. С такой командой можно много достичь. У нас только одна цель – выйти на чемпионат Европы, все равно с какой позиции. Смотрите – Словения выиграла Евробаскет, но не вышла на чемпионат мира. Австрия и Венгрия – тоже далеко не подарки. Конкретно мне никто не сказал о цели, но тренера и игроки сами должны их ставить. Мы должны ставить не умеренные, а высокие цели. Не могу сказать – «как карта ляжет». Мы – не казино.
- Как удалось уговорить приехать Михайлюка?
– Отдельно хотел бы коснуться его роли. Он игрок с контрактом НБА – там много ограничений летом, а он показал, насколько важна ему сборная и Украина. Да, в контактные игры он не играет, но он здесь и помогает ребятам. Важно, чтобы ребята общались и чувствовали друг друга. Не только на площадке, но и вне ее. Это часть командной химии. Если нужно будет отдать передать передачу в слепую, ее должны поймать и забить важные очки.
- Кого не хватает?
– По обоснованным причинам нет Леня, Пустового, Геруна и Близнюка. С Ленем еще не разговаривал, но не вижу проблемы – он уже играл в квалификации. Любой тренер Европы мечтает поработать с таким игроком. Сейчас говорим – к сожалению, НБА проблема для нас. В сборной Латвии четыре игрока играли в НБА и семь в Евролиге. Но когда надо играть за сборную во время сезона, они не могут.
Встречался в Лас-Вегасе с Саноном. Посчитали, что он важен для сборной U-20. С ним и без него это команды разного уровня. Благодаря ему команда осталась в дивизионе А.
– Для Фесенко и Гладыря сборная – закрытый вопрос?
– Ни в коем случае на закрытый. Раз и навсегда скажу – двери сборной открыты для всех. Никогда не буду приглашать игрока только для того, чтобы пригласить. Оба этих игрока много сделали для сборной, но мы посчитали, что будет нецелесообразным вызывать их в этот раз. Желаю им играть хорошо. Не удивлюсь, если в феврале они будут в сборной. Нельзя пригласить 10 громких имен и как-нибудь сыграть. Необходимы баскетболисты, которые нужны на конкретные позиции.
– Странно вызывать 6 центровых.
– В Украине это самая вау-позиция. Если взять всех центровых, то хватит на две команды. Это хорошая новость. Нехорошая новость – как их использовать вместе и отдельно. Лень, Пустовой, Кравцов, Герун – какая сборная славится такими центровыми?
– Другая ситуация с разыгрывающем. Будете кого-то натурализовать?
– Мы обсуждаем эту ситуацию с господином Бродским при каждой встрече. Эта позиция сейчас самая слабая в сборной. Если натурализация произойдет – полностью под мою ответственность. Это игрок, который может сделать лучше остальную команду, нам не нужны эгоисты. Сборная тем и отличается от клуба, что в каждой игре есть новый лидер. Тот, кому пойдет, на кого сыграем, учитывая против кого играем. Мишула, Лукашов, Сидоров, Кондраков – хорошие ребята, но нужен еще один. Агрессивный и атакующий.
– Еще занимаетесь поисками?
– Нет. Давно уже все ясно, но я вам ничего не скажу.
– Украина будет играть как Латвия?
– В 2010-м я возглавил очень молодую и по-хорошему дурную команду, которая быстро бежит. Самое трудное было выбрать. Или играть в правильный «греческий» баскетбол, когда я все время торможу игроков, мы не бежим в быстрые прорывы. Будем играть очень дисциплинированно, будет маленький счет, но никаких шансов на победу. Или будем играть с довольно быстрым и открытым броском, будем проигрывать, но будет шанс на победу. Что лучше?
– Второй вариант.
– Конечно, я тоже за него. В сборной Украины мы тоже будем так играть. Баскетбол начинается с маленьких игроков, у нас такие есть. Мы должны играть быстро, агрессивно и умно. Я повторял это и в Латвии. Но если мы просто бежим и бросаем, нет шансов для победы. Если делаем все обосновано в защите и нападении, всегда будет результат.
– Украина изменилась за 5 лет?
– Мне трудно судить о стране. За это время я только несколько раз был в Киеве – в гостинице, на базе, в спортивных залах. Вот сейчас я только один раз был в магазине. Вся моя жизнь – вокруг да около баскетбола. К сожалению или счастью.
Но много позитивных моментов связывало с Украиной и Киевом, и я все равно следил за лигой – как она развивалась. За последние два года она стала лучше и конкурентноспособней. Но все равно есть шаг назад, если сравнивать с временем, когда я здесь работал.
– Почему вы уехали в 2014-м? Не было шанса остаться?
– У меня было несколько предложений, а в Украине была сложная ситуация. Был действующий контракт с «Будивельником» и Гулямов предложил остаться еще. Но потом получилось так, что это невозможно. Я был дорогим для клуба. Это нормально. Он попросил искать другой клуб. Возник вариант с «Нижним Новгородом», через два дня уехал в Барселону на собрание тренеров Евролиги – еще без контракта. Давно уже не думаю – к хорошему или плохому уехал тогда. Все, что случается в жизни, – к лучшему.
– Например, американский баскетболист Коулмэн Коллинз написал колонку о Майдане. Эта ситуация отражалась на вас лично и на команде?
– Конечно. Было бы глупо сказать, что все было гладко. Было чуть-чуть страшно и напряженно. Это чувствовалось на тренировках. Спасибо господину Гулямову, что команда выстояла до конца и выиграла чемпионство. Все, что было вокруг...
Я вообще не хочу говорить политике, она мне не нравится. Обычно я говорю о вещах и делах, которые могу в прямом смысле изменить, на которые могу повлиять. Первые несколько лет, когда эта фигня началась, я не был в себе. Было интересно, каждый день ждал, что все завершится. Но, к сожалению, не мы решаем то, что происходит. В таких ситуациях страдают простые люди. И по сей день она далеко не закрыта. Если в 21 веке политики не могут решить такие ситуации, то грош им цена.
– 28 лет назад вы были в Риге во время протеста за выход Латвии из СССР.
– Тогда было очень странно и опасно. Получилось, что я остался сверхсрочно в советской армии. Чтобы получить квартиру, нужно было остаться еще на год. У меня была должность прапорщика.
Тогда было время баррикад. Мы, молодые и дурные, шли туда. Видели штурм министерства внутренних дел. Сначала было весело, но когда услышали выстрелы – упали, пули свистели над головой, темнота. Ползком добирались домой – поняли, это не шутки. В Вильнюсе вообще погибли люди. В том году Латвия была единым целым. Рыли окопы, ставили танковые кресты, люди привозили еду, рестораны кормили бесплатно. Мы знали, за что мы идем.
– Сейчас бы пошли на такое?
– Любой ответ, который я скажу, будет неправильным.
– Почему?
– Потому. Тогда не думал. Просто знал – так надо делать и все. Нас потом награждали – значки дали. Вы должны понимать – это был вопрос независимости моей страны.
– Вы довольны тем, как развивалась и развивается Латвия после тех баррикад?
– Понимаю, что у нас уже политические дебаты развиваются. Я не специалист. Вообще не хочу о политике говорить.
– Вы же живете в стране. Видите, как она развивается.
– Если говорить об эмоциях – конечно, я доволен. Что касается развития страны, то не могу сказать «да». Не скажу новое, но у всех странах мира людям не нравится правительство. Это нормально.
Говорю игрокам, которые идут в тренера: «Баскетбол внутри площадки и за этой линии выглядит совсем по-другому». Это можно сравнивать с политикой. Туда идут со светлыми целями, сделать страну процветающей, но не всегда получается. Почему – вопрос не ко мне. Но я ни дня не жалел, что был на тех баррикадах. Я горд этому и тому, что у меня латышский паспорт.
– Вы очень вдохновленно и глубоко говорите о баскетболе, но когда речь заходит о, как вы говорите, «политике» – хотя я называю это «жизнью людей», закрываетесь. Как вы от этого отделяетесь?
– Я не отделяюсь, это мое.
– Просто не хотите говорить?
– Когда-то очень интересовался политикой – кто в парламенте, какие партии. За последние 5-6 поменялось, Майдан меня изменил. Зачем мне думать о вещах, которые не могу поменять? Не хочу быть старым ворчуном. Когда мужики пьют водку или не пьют, но все равно говорят о политике. Какой смысл в этом разговоре, если я ничего не могу изменить?
Это как я сейчас начну говорить о ремонте мотора в машинах. Я не могу не это повлиять – не знаю, что там нужно сделать. Зачем об политике говорить? Кому интересно, что Багатскис думает о политике? Поэтому эту тему забываем и закрываем. Я, как лояльный гражданин своей страны, иду на выборы и делаю свой выбор. Обычно он неправильный, все нормально, все продолжается.
– Он всегда неправильный?
– Это ты видишь уже потом. В тот момент кажется, что правильный. Но я почти никогда не делал правильный.
- В политику никогда не предлагали пойти?
– Несколько раз мне предлагали идти в политику в Латвии, но я не могу – слишком прямой. Когда надо, могу быть дипломатичным – с игроками. Есть такая пословица: «Горькая правда лучше сладкой лжи». Очень понравилось, когда Маркелл Фульц уходил с «Филадельфии» и сказал: «Мне надоело работать с тренерами, которые целуют мою ж##у». Я знаю, что никогда не буду этого делать. Хотя все мы хотим, чтобы нас погладили, сказали, какие мы классные и хорошие, чтобы не орали, не перевоспитывали, не стыдили, чтобы не было критики. Но человек не может развиваться без этого. Не можешь стать лучше, если кажется, что ты всего достиг.
– Насколько для вас важно общаться на родном языке? В работе вы им редко пользуетесь.
– Очень важно. Особенно в играх за сборную. Мы стараемся кричать все названия комбинаций по-латышски, чтобы никто нас не понял. Это моя прерогатива – быть латышом. Вы будете говорить по-украински – я вас пойму, а вы меня – нет. В Латвии живет полтора миллиона людей, нас немного и мы друг друга знаем. Мне в России говорили – вы маленькая горная страна. Это в скобках – у нас ведь самая высшая точка 350 метров.
